Людмила Хохлова: «Задача педагога – разгадать талант, успеть его понять»
Героиня нашей рубрики – профессор кафедры сольного пения Пермского государственного института культуры Людмила ХОХЛОВА.
СПРАВКА «ПО»
ХОХЛОВА Людмила Николаевна. Род. в Республике Марий Эл. С отличием окончила Казанскую государственную консерваторию (1979, класс сольного пения, колоратурное сопрано). Служила в Краснодарском театре оперетты и Марийском музыкальном театре. С 1982 г. – солистка Пермского театра оперы и балета им. Чайковского.
Заслуженная артистка Республики Марий Эл. Лауреат всесоюзных и всероссийских конкурсов.
В настоящее время – профессор кафед-ры сольного пения Пермского государственного института культуры. Преподает также в Пермском музыкальном колледже.
– Начнем с традиционного вопроса: как вы стали певицей?
– Петь я начала очень рано. В нашей семье певцов профессиональных не было, но пели все, как это обычно бывает в деревнях на посиделках. Но мне представился счастливый случай. Мы тогда жили в Йошкар-Оле, мне было семь лет, и я пошла с подружкой в музыкальную школу, ее позвали учиться на скрипке. Самое интересное, что ее не приняли, а приняли меня. Спросили, на чем хочу играть. Сказала, что на гармошке, но мне показали скрипку, и она мне понравилась. Прихожу домой и говорю маме, что меня приняли в музыкальную школу. Проучилась три года, но мне больше нравилось петь, нежели играть. Потом у меня поменялся педагог по скрипке, мне он не понравился, и я стала заниматься пением в Доме пионеров. Захотела стать профессиональной певицей.
Мой педагог сказал, что у меня нет голоса, и никогда не будет. Но я была настойчивой девушкой, прошла все стадии. Знаете, музыка – это такая «заразная болезнь». Если ей начнешь заниматься, то будешь заниматься всю жизнь. Стала участвовать в конкурсах и концертах. Даже приобрела популярность в городе.
В 1969-м меня пригласили на всероссийский конкурс в Горький (сейчас Нижний Новгород. – Прим. ред.). Неожиданно для себя стала лауреатом, исполнив «Соловья» Алябьева и украинскую народную песню «Гандзя». Как победитель попала на заключительный концерт в Москву. Должна была выступать в Колонном зале Дома Союзов, но на прослушивании неудачно спела, и «пришлось» выступить в Кремлевском Дворце съездов. В общем, мне ужасно повезло.
После этого мне дали направление в консерваторию. Тогда с этим было очень строго, я же была не профессиональной певицей, экстерном окончила только два курса музыкального училища. Поступила в Казань на второй подготовительный курс. Первая сессия – 15 экзаменов! Сдала. И так, видимо, разогналась, что с отличием окончила консерваторию.
По окончании было неожиданно много предложений от театров. Выбрала теплые края – Краснодар. Но поработала там всего два месяца, моему мужу противопоказан юг. Пришлось ехать обратно в Йошкар-Олу, где прослужила до 1982 года.
Летом того года у нас состоялись гастроли в Перми. Меня услышал солист театра Леонид Макаренко и сказал, что «такие артисты должны петь в нашем театре». Так я стала пермячкой.
– Что исполняли в пермском театре?
– Виолетту из «Травиаты», Снегурочку, Розину из «Севильского цирюльника», Донну Анну из «Дон-Жуана», Наташу Ростову из «Войны и мира», Марфу из «Царской невесты». Всего более 20 партий. Любимые – Виолетта и Лючия де Ламмермур. Они и любимые, и самые сложные. В образе Виолетты – вся человеческая жизнь. И то, что женщина эта падшая, совсем не значит, что она плохая. Опера о том, как человек может и должен любить.
Кстати, с партии Виолетты я и начала свою карьеру. Будучи молодой, нагло схватилась за эту роль. Когда поешь эту партию с самого начала карьеры, то либо пан, либо пропал, третьего не дано. Мне еще раз крупно повезло. Не будь у меня этой партии, может, всю жизнь пела бы «кушать подано».
– Как пришли к преподаванию?
– Переход к этой деятельности был постепенный. С возрастом голос перестает отвечать, и у меня этот процесс происходил очень остро. Я стала тяжелее петь, пропали верхние ноты. Но к тому времени я уже начала преподавать и удивилась, что мне это нравится.
– Известно, что вы являетесь председателем жюри конкурса «Романсиада»…
– Да, уже больше двадцати лет. Мне очень нравится этот конкурс самодеятельных певцов, я сама начинала с самодеятельности, вижу его изнутри. Все конкурсы существуют для того, чтобы отбирать лучших. И когда я вижу, как человек начинает «вылупляться», когда его голос начинает формироваться, получать окраску, то у меня на душе праздник. Многие, кто начинал в «Романсиаде», окончили потом консерватории, музыкальные училища. Тем и отличается «Романсиада» от других конкурсов.
– Сейчас вы педагог, профессор. Скажите, нынешнее музыкальное образование отличается от полученного вами?
– В музыкальном образовании важны традиции. В Перми таких педагогических традиций, какие сложились, скажем, в Петербурге или Казани, пока нет. Наша кафедра сольного пения молодая, а с традициями легче выживать. Кафедре всё время приходится доказывать, что и мы что-то можем.
Другой разговор – сегодняшняя система образования стала менее профессиональной, изменились требования. Мы перешли на болонскую систему образования. А это заорганизованность, бумажная волокита, сплошные отчеты. Но творческая профессия не должна регламентироваться бумагами!
Исчезла индивидуальность в обучении. Некогда заниматься со студентами. Есть студенты, которые «выстреливают», а есть, с кем нужно много и долго заниматься. Пять лет – самый минимум, чтобы «организовать» голос. А у нас – четыре года. Этого, я считаю, недостаточно.
Идем дальше. Низкая зарплата, педагоги вынуждены подрабатывать, причем в нескольких местах, то есть педагог, можно сказать, разрывается. В советское время музыкальный педагог мог работать только в двух местах, а теперь – где угодно и сколько угодно. Но это мой личный взгляд, я могу и ошибаться.
– Ваши ученики талантливы? Сколько их?
– Сейчас всего трое. В этом году у нас будет первый выпуск. Плюс еще один выпускник из музыкального училища.
В институте очень маленький лимит для поступления, три места на курс. Получается, что педагогов больше, чем студентов. Это просто смешно! Надо, конечно, расширяться, брать больше учеников.
Педагоги у нас очень хорошие. Очень сильный педагог Ирина КОТЕЛЬНИКОВА, заведующая нашей кафедрой, она много делает для того, чтобы кафедра процветала.
Знаете, у каждого человека есть талант. Но чем глубже он зарыт, тем труднее его раскопать. (смеется) Есть у меня ребята, которые начали профессионально петь буквально в последний год. К сожалению, много и таких, у кого не очень хорошая мышечная память, и задача педагога в этом случае разгадать талант, успеть его поймать. Нужны еще определенные условия для развития голоса. Раньше мы брали ребят и с ограниченным диапазоном, а, например, в Питере таких даже не рассматривают. То есть, по-русски говоря, мы работали по остаточному принципу. Но это правильный подход – из среднего материала сделать хороший.
И еще. Музыкальный педагог должен эмоционально относиться к своей работе. Невозможно развить способности ребенка, если у тебя нет к нему теплого чувства.
