На какой почве произрастают «цветы жизни» – наши дети.
Не знаете такую игру – «Зомби сдох»? А вот детсадовские малыши знают. И вы далеко неправы, если в предыдущей фразе вам почудилась интонация гордости! Это констатация настораживающего своей пагубностью факта, потому что нынешние дети почти не знают «лапту», «казаки-разбойники» или «кучу-малу». «Царь горы» у них теперь не тот, чья позиция будет устойчивее на дружно штурмом взятой «высоте», а тот, чей гаджет круче. Подвижные игры становятся ненужными, а подвижничество воспитателей – бессильно перед натиском цифровых технологий. Движуха в виртуальной игре, персонажи-уродцы вместо героев, подмена моральных ценностей потребительскими – и вот уже на арене действующие лица без лиц: вампиры, зомби, монстры. Именно с ними во многих случаях приходится иметь дело нашим «цветам».
…А почему, собственно, «цветы»? Почему не кактусы или дубочки? Потому что как за цветами следует плод, так и за периодом детства наступает этап взрослости – цветок-ребенок сформировался в почти готовый плод. В угаре дней наших суровых эта мысль как-то замыливается – ведь вырастет, никуда не денется! Но с каким багажом подойдет ребенок к взрослой жизни – чахлым росточком на хилой ножке или дубиной стоеросовой – это ли не краеугольный камень всех макаринковских и сухомлинских размышлений?
Много ли вы знаете мам, которые сами сочиняют своим деткам песни? Много ли вы знаете старших братьев, которые за уши оттащат младшего от компьютера, чтобы сразиться в партию шашек? А ведь это и есть забота о подрастающем чаде. И дело не в количестве гуманитарно-целеустремленных взрослых, а в извечной дилемме: добро или зло полагать таковым? Баба-Яга и Кощей тоже были страшны собой – но как ветхие старики, а не нежить. Трехголовый Змей и Рыба-Кит тоже были понятной этиологии. И все они умели призывать к действию, а не просто кричать «Я тебя убью!» или «Я тебя догоню!», как без зазрения совести зачастую кричат нынешние персонажи. И вещество души ребенка формируется уже не с помощью заботы («Тепло ли тебе, девица?»), подсказки («Пойдешь направо…») или сверхусилий («Скакал царевич три дня и три ночи»), а с помощью изворотливости (вместо находчивости), бегства (банальной трусости) и ответной злобы. Конечно, придать импульс к действию путем постановки задачи и выполнения ряда условий (уф!), как это делала Баба-Яга, – сложно-постановочный компонент повествования. Гораздо проще взять три гранаты и расправиться с каждым встречным. Но если детям вместо погремушек давать сотики и не внушать, что они могут быть принцами или волшебниками, то как они узнают, что они – «цветы в царстве людей», как величал их мудрый Сафир?
