В семье Светланы и Сергея Окуловых из Кунгурского района – 17 детей. А «выпустилось» из нее еще 23 приемных ребенка.
«На кунгурской «бабочке» держитесь правой стороны». Несмотря на предупреждение Светланы ОКУЛОВОЙ, поворот пролетаем, по развязке уходим на Кунгур. Разворачиваемся, едем мимо Теплой, Колпашников, Ленска. Снова поворот направо, проезжаем заброшенную деревню Шустово, скрытую под снегом, отворот на Лужки. Берем левее засыпанной дороги на бывшую шахтную ракетную установку. Проезжаем дамбу. Мы в деревне Бымок. На западе – Блины, севернее Троельга, восточнее Шадейка. Такая география.
Мобильная связь в Бымок не пробивается. Но соседские связи работают лучше сотовых.
– Здравствуйте, где дом Окуловых?
– Езжайте прямо, там, за сосенками.
Неприметный с дороги дом с синей крышей прячется за соснами. Ворота настежь, на заборе предупреждение: «Собака хитрая, быстрая, опытная, агрессивная и злопамятная».
Хитрой собакой на цепи оказалась лайка по прозвищу Туман. Из леса. Хозяин рассказал, что пришла сука с щенятами. Один из них прижился, остальных раздали по соседям.
Дом растет
Когда-то здесь стоял родительский дом: одна большая комната с печкой в центре. Семья росла – рос и дом, пристройка за пристройкой. Сейчас усадьба на 178 «квад-ратов»: зал, кухня, родительская спальня, комнаты детей и бабушки, кладовая, теплый туалет. К нашему приезду готовились. С дороги – за стол. На столе разносолы, пельмени и беляши.
– Сейчас вам муж заварит свой фирменный чай, – приглашает Светлана.
За чаем и разговорились.
– Из детдома ребят у нас не было. К нам приходили либо из приюта, либо из семей. Самое страшное, когда они идут из семей в семью. У Женьки была особая ситуация: дед был опекуном, умер, Женьку отдали дальше. Не срослось. Приемная мама едет с ним в опеку и говорит «он мне не нужен, кого вы мне подсунули». Что можно сказать? Для него это было предательство. Он не хотел идти на контакт, понимал, что за любую ошибку его снова увезут. А он – подросток, ребенок, он не может загнать себя в рамки. Заперся в комнате и не хотел есть.
Если взрослые берут приемного ребенка в семью, то нужно хорошо обдумать свое решение, и брать не за цвет волос, цвет глаз и хорошие оценки, а потому, что ему нужна помощь.
В семье Светланы и Сергея Окуловых живет 17 детей – даже начинаем путаться в именах и историях... Нам интересно, как дети осваивались на новом месте и привыкали к приемным родителям.
– Катя приехала вот на таких каблуках, – показывает Светлана. – Я ей говорю, надо надевать резиновые сапоги, а она не понимает... Когда была в приюте в Ульяновске, подрабатывала дворником за косметику.
И нас спрашивает, где можно подработать. А у нас только на хранилище – картошку перебирать! Ей хотелось иметь свои деньги.
Она на каблуках в хранилище. Грязь, слякоть… сил нет идти. Только тогда взяла резиновые сапоги. Потом, спустя много времени, она сказала: «Для меня было так унизительно надеть резиновые сапоги».
А что делать? Ты приехала в деревню!..
А летом у меня чуть инфаркт не случился: посадили цветы, я говорю, девки, прополите. Катя и траву, и цветы прополола. Выхожу – ничего нет. (Смеется) А сейчас она всё уже умеет: и заготовки делать, и цветы выращивать. Всему научилась.
Родители – пример
Соня стоит на табурете, через плечо перекинуты влажные футболки. Смотрит на нас сверху.
– Когда я сюда приехала (а до этого я никогда не знала таких больших семей), зашла за порог и увидела огромное количество арбузов. Ага, думаю, что-то не то. Тут явно много народу. Зашла. Там был полный зал ребят разного возраста… Ко мне все хорошо стали относиться, помогать, показывать, что и как. В общем, привыкла легко. Поначалу было непривычно, но всё равно поддержка была и от ребят, и от мамы. Слишком много не нагружали. Тут вообще, когда начинаешь работать, всё в удовольствие идет. Мама объясняет, учит, а потом самой всё хочется за нее делать и быть на нее похожей.
Софья спортсменка, хорошо развита. Завоевывает для семьи медали на эстафетах и лыжных гонках. Собирается окончить
11 классов и стать профессиональным кинологом.
– Как ты вообще относишься к приемным семьям?
– Приемная семья, наверное, это запасной вариант, чтобы не идти в приют.
– В чем отличие вашей семьи от других?
– Тут всё по-настоящему, всё жизненно. Здесь хорошо, на самом деле. Я даже не думаю о том, что скорее бы окончить школу и свинтить отсюда. Мне хочется остаться здесь, или приезжать сюда много-много раз.
Родители тоже особенные люди. Они чувствуют, что нам нужна помощь, поддержка, и дают нам это всё, не то что родные родители.
– В чем мамина поддержка?
– Она видит, например, что ты сегодня какой-то не такой, спросит: «Что, Сонька, как у тебя дела?». Сразу чувствует – что-то не так, начинает поддерживать в учебе, в других вопросах, когда ты к ней обращаешься. Папа подбадривает, типа, это же ерунда, чего расстраиваться!..
Сено привезли
– Папа, сено привезли! – крикнул в дом Юра.
Во двор заехал бортовой ГАЗ с тремя рулонами. Сбросили рядом с трактором и микроавтобусом.
– Думал, гнилое, хотел уж обратно мужиков отправлять, – объясняет хозяин, – а нет, сверху только сырое, от снега.
Снег падает большими мягкими хлопьями, скрипит под ногами. Сергей
Окулов ведет нас по двору. На наши голоса из убежища снова выбегает Туман. Малышня катается на нем, обхватив за шею.
Юра треплет пса по холке.
Юра высокий, ему пятнадцать, выбежал из дома в синей олимпийке, натянул капюшон, чтобы снег не попадал.
– А ты трактор водишь?
Мотает головой.
– Еще рано. Летом буду тренировать, – обещает отец и открывает гараж. – Все хотят получить высшее образование, в трактористы никто не хочет идти. Кто ж будет работать?
Житейская мудрость Сергея Окулова: науки нужны, но и руками работать тоже надо уметь.
В гараже стоит токарный станок по дереву, дизель-генератор, бетономешалка, инструменты на все случаи. Отец приобщает пацанов к труду: учит обрабатывать дерево, строить.
– В автобус вы уже не вмещаетесь? – заглядываем в семиместную президентскую газель, купленную на грант главы государства.
– Нам уже большой автобус нужен, на двадцать два места.
Идем дальше.
– Летом мы все здесь, – хозяин показывает беседку и летнюю кухню. Эти постройки появились последними. Строила мужская половина Окуловых. Те самые мальчишки, которые раньше «и пилу-то в руках не держали».
Домашка
Кирилл открывает учебник истории в конце параграфа, там, где издатель публикует вопросы, на которые не любит отвечать ни один школьник. Разглаживает страницу. За четверть часа шестикласснику нужно разобраться в военно-политической системе и налогообложении Древней Руси. Зачем князья на Царьград ходили? Кто кому дань платил? Домашка.
Мальчик коротко стрижен. Малоразговорчив и сосредоточен. Опирается на локти, зависнув над тетрадью. Рядом сидит Антон, скучно смотрит в окно на отцовский трактор и мохнатую дворнягу. Он в очереди за учебником после Насти. В бымовской школе пособий не хватает.
Тут же, в спальне мальчишек – с двухъярусной кроватью, двумя диванами, столом и книжным шкафом – семнадцатилетний Дима. Самого младшего, Василия, полчаса назад привел из садика старший брат Юра. За стенкой смех девчонок.
«Древляне убили князя Игоря за то, что он брал дань сверх меры», старательно выводит в тетради Кирилл «своими словами».
– Князь Игорь из-за своей жадности пострадал? – намекаем на правильный ответ.
– Из-за жадности, – подтверждает Кирилл.
Но что такое жадность, Кирилл не понимает. В родной семье не было личных вещей, которыми он мог бы жадничать. В приемной привыкли делиться друг с другом. Делиться и приумножать.
Математика Кириллу дается легче. «Есть неизвестное число конфет в одной вазе, а в другой – в три раза больше. После того как в первую вазу добавили семь конфет, а из второй съели три, конфет в вазах стало поровну.
Даже если «неизвестное», его всегда можно найти. Решить задачу для Кирилла – трехминутное дело.
А математика семьи Окуловых проста – 45 подарков на Новый год. Приемным детям, родным детям, приемным внукам. Конфет в вазе всегда много, сколько бы ни съел. И всем достается поровну.
Чтобы у них будущее было
– Главное, что наши дети все приспособлены к жизни. Я всегда им говорю, что цель их проживания в нашей семье – не только, чтобы мы их накормили и напоили, а чтобы смогли чему-то научить. Чтобы они вышли в жизнь приспособленными. Девчонки мои умеют стирать, готовить на всю толпу. Солим мы по 300 банок огурцов, столько же варенья и компота. В теплице, огороде они всё умеют делать. Мне ни за кого не страшно, что они потом себя не смогут обеспечить. Единственное, чтобы они устояли, когда выйдут в самостоятельную жизнь, чтобы не поддались соблазнам… А так – они справятся.
– Не выгорали от такого количества забот?
– Да, были моменты, когда понимаешь, что для ребенка ты всё вроде бы сделал, но что-то у него не идет. Бывали депрессии… Но, опять же, благодаря детям реабилитируешься. Просто нужно время, чтобы осознать, почему была эта ситуация, из-за чего возникла, и как пройти этот момент, чтобы не упасть в глазах детей, чтобы они видели, что ты справился. Тут надо быть сильным.
– Вам кто-то помогал? Может быть, школьные педагоги, психологи?
– С психологами мы стали позже дружить, когда я уже могла проговорить свои проблемы, а так – мы сами. Были моменты, когда хотелось всё отпустить и закрыть глаза. Приедешь в опеку, проревешься… Хорошо, что там сильные специалисты, с ними можно поговорить.
Муж у меня не такой впечатлительный, даст мне прореветься, взвешенно что-то скажет, и я понимаю, что нервничала ни из-за чего, хотя душа болит. Был же страх за этих детей.
Из нашей семьи «выпустилось»
23 ребенка, и мы до сих пор со всеми контачим – они приезжают к нам или созваниваемся, списываемся ВКонтакте. Они всегда поздравляют нас с днем рождения, с праздниками. Поэтому сейчас уже радуешься результатам, когда ребенок приходит взрослый, сам папа или мама.
Есть у нас одна девушка, которая уже замужем и двое детей, она как-то мне сказала: «Мама, как хорошо, что ты тогда меня остановила! Если бы ты со мной не поговорила, не знаю, куда бы меня унесло. А сейчас у меня хорошая, крепкая семья, квартира, работа».
Приятно видеть, как она за своими детьми ухаживает, трясется над ними. Это, наверное, самое важное – чтобы у них будущее было.
…Юля раскатывает тесто, начиняет фаршем беляши. Руки в муке, рыжие волосы убраны в хвостик.
В семье Окуловых она четыре года, старшеклассница, думает поступить в Лысьвенское медицинское училище на фельдшера или медсестру.
– Мама очень хорошая. Когда она рассказывает, как сама росла и училась, я могу с нее брать пример.
– Ты можешь о своей жизни в этом доме сказать одним словом?
– Как в раю, – смеется.
– А ты? – спрашиваем Марину.
– Родня.
